Первый Байкальский
17 апреля 2021 года, летчик-космонавт Сергей Кудь-Сверчков вернулся на Землю. Он провел на МКС 184 дня, из них почти семь часов – в открытом космосе. На этой неделе космонавт побывал в Иркутске и ответил на смешные, наивные и неожиданные вопросы детей.
Яна Шутова 
Сергей Кудь-Сверчков – летчик-космонавт, бортинженер космической экспедиции МКС-63/64. В 2020-2021 годах вместе с Сергеем Рыжиковым (Роскосмос) и Кэтлин Рубинс (НАСА) он провел за пределами Земли 184 дня 23 часа 10 минут. Для полета впервые была использована «сверхбыстрая» двухвитковая схема сближения, благодаря которой корабль достиг МКС всего за 3 часа 3 минуты – на сегодняшний день это самая быстрая стыковка. Во время экспедиции Сергей Кудь-Сверчков и Сергей Рыжиков выходили в открытый космос и провели там 6 часов 47 минут. Обо всем этом и многом другом летчик-космонавт рассказал, отвечая на вопросы маленьких иркутян в школе №19.
– Сколько людей прямо сейчас находится в космосе?
– Десять человек. Семь из них – это экипаж Международной космической станции. Но не стоит забывать, что в космосе работает еще и китайская станция, на ней три космонавта. Итого десять.
– Как проходит день на МКС?
– Просыпаемся, идем умываться, завтракаем. Мы не готовим пищу, мы просто ее разогреваем, добавляя холодной или горячей воды. Никаких тарелок и кружек – едим прямо из упаковки. Согласитесь, удобно? Ничего мыть не надо.
Каждый день мы занимаемся физкультурой, два часа в день, без выходных. Это важно, потому что в невесомости организм не тренируется, важно поддерживать напряжение мышц, нагрузку на кости. Во время занятий обязательно нужно пристегиваться к тренажерам, иначе можно улететь.
Скорость нашей станции – 28 000 км/час, она делает один оборот вокруг Земли всего за полтора часа. То есть 16 кругосветных путешествий в день.
Но вы не подумайте, что мы все время едим и занимаемся спортом – мы еще и проводим исследования: технические, биологические, медицинские, психологические, космические и другие. Оборудование находится на всех плоскостях станции. В невесомости совершенно не важно, бегаешь ли ты на потолке, работаешь на стене или спишь на полу. Станция – огромный механизм, его обслуживанием, диагностикой и ремонтом занимаются космонавты.
Суббота и воскресенье у нас свободные дни, но половину субботы мы посвящаем уборке на станции. Пылесосим стены, потолок, вытираем все поверхности.
– На станции есть стиральные машины?
– Нет. Вся одежда, которую мы там используем, одноразовая. Каждые три дня мы просто выбрасываем комплект белья и надеваем новый. В космосе очень мало воды, мы ее постоянно регенерируем. Это была бы целая проблема – очистить воду после стиральной машины, чтобы сразу использовать ее снова.
– Как вы стали космонавтом?
– Хочется ответить, что куда-то не туда ткнул на «Госуслугах» (смеется). На самом деле, путь в космонавты очень сложный и очень длинный. Когда я был маленьким, я не мечтал стать космонавтом. Хотя родился на Байконуре, а потом переехал в город Королев (космическая столица России. – Прим. ред.). Но мечты у меня были самые земные – я хотел стать обычным супергероем.
Потом в старших классах заинтересовался физикой и математикой, поступил в Московский государственный технический университет им. Баумана на факультет ракетно-космической техники, где готовят очень хороших инженеров. Когда проходил практику в конструкторском бюро, познакомился с настоящими космонавтами и понял, что хочу попробовать.
Я подал документы [в отряд космонавтов], но меня не взяли. Через год подал еще раз – и снова не взяли. Только с третьего раза мое заявление приняли.
Я прошел все комиссии, а потом началось самое интересное – тренировки. От зачисления в отряд до полета прошло десять лет. Поэтому, если хочешь стать космонавтом, надо быть очень упертым.
– Какие именно тренировки проводили перед полетом?
– Я вас сейчас расстрою, ребята, но 70% тренировок – это занятия с тетрадками и учебниками. Почему-то все думают, что космонавты приходят на работу, заходят в центрифугу и крутятся там целый день. Нет, мы занимаемся в классах, с учебниками и конспектами, делаем домашние задания и получаем оценки, постоянно сдаем экзамены. За первые два года [в отряде космонавтов] мы сдали больше 100 экзаменов. Приходилось учиться днями и ночами. У меня как раз в это время родилась старшая дочь, но я не помню ее детства, меня не было дома: я уходил в шесть утра, а приходил в девять вечера... Тем не менее, она меня узнает (смеется).
После того, как ты изучил всю теорию, тебя допускают до тренировок. Они совершенно разные: тренировки на симуляторах космического корабля, прыжки с парашютом, полеты на реактивных самолетах, работа в скафандрах под водой и тренировки по выживанию. Ведь в теории мы можем приземлиться где угодно (в горах, пустыне, океане) и должны быть к этому готовы.
– На что похожа невесомость?
– Словами передать очень сложно, это не похоже ни на одно земное ощущение. Пожалуй, можно сравнить с состоянием нейтральной плавучести, когда ты погружаешь какой-то предмет (или человека) в воду и он не всплывает и не тонет – висит в толще воды. Наверное, дайверы меня поймут. Ты висишь без движения, но даже если будешь двигаться – все равно никуда не сдвинешься, пока не оттолкнешься от чего-то или не отбросишь от себя что-то.
– Когда летишь вниз на Землю, какие ощущения?
– Когда мы спускаемся и входим в атмосферу (кстати, спиной вперед) нас вжимает в кресло очень сильно.
Перегрузка – 4 единицы. Что это такое? Представьте, что вы ложитесь на кровать, а сверху на вас – еще три таких же товарища, и все ваше тело становится тяжелым.
Из-за того, что снаружи происходит аэродинамический нагрев, воздух раскаляется до температуры порядка 1500-2000 градусов. И начинает светиться, поскольку разлагается на плазму. Все отсеки, кроме отсека с космонавтами, сгорают от такой температуры. На высоте 12 км открывается парашют и дальше мы снижаемся очень медленно, безопасно, происходит мягкая посадка.
– А что чувствуете при посадке?
– Когда мы возвращаемся на Землю, то состояние веса, гравитации, чувство равновесия – это что-то новенькое для нас. Первые секунды мы вспоминаем, как правильно ходить. Ноги не слушаются, мы же не ходили полгода и не держали равновесия. Так можно и сознание потерять. Поэтому после спуска космонавта сажают в кресло, чтобы он немного привык. Полная реабилитация занимает несколько месяцев. Так что, если вы увидите в фильме, что космонавт летал полгода, а потом высадился на Марс и побежал, – не верьте, так не бывает.
– Можете подробнее рассказать про выход в открытый космос?
– Выход в открытый космос (или внекорабельная деятельность) – это когда космонавты в специальных скафандрах выходят на внешнюю сторону МКС и выполняют определенные задачи. Мы долго готовимся к этому на Земле и потом еще две недели – на станции. Повторяем свой выход. Почему важно все запомнить? Потому что в открытом космосе нет планшетов, учебников, ничего нельзя подсмотреть, все надо держать в голове, а время сильно ограничено. В наушниках у нас всегда Земля, они подсказывают, что и в какой последовательности делать и когда надо отдохнуть.
Скафандр, в котором мы выходим в открытый космос, называется «Орлан». Это 115 кг оборудования, в этот скафандр мы в прямом смысле слова входим: открываем сзади дверку, помещаем ноги, потом руки и закрываем дверь. По сути, это одноместный космический корабль.
Скафандр связан со станцией только двумя страховочными карабинами. Если оторваться от МКС – превратишься в искусственный спутник Земли.
Поэтому все космонавты внимательно следят за страховочными карабинами и выходят в открытый космос по двое. Выход длится 6-8 часов. За это время надо успеть выполнить все задания (например, техобслуживание станции или какие-то научные эксперименты). Кстати, в мае состоится следующий выход в открытый космос, можно будет посмотреть онлайн-трансляцию в соцсетях Роскосмоса.
– Сколько зарабатывают космонавты?
– Скажу так: несмотря на то что профессия космическая, зарплата не космическая. Она не маленькая, но на Земле можно заработать и больше. В целом космонавты получают достаточно, чтобы обеспечить семью и не думать о подработке.
– А вы видели инопланетян или вам нельзя про них рассказывать?
– Честно скажу – не видел. Не заметил ничего такого, что бы напоминало не земных жителей.
— Тяжело ли уснуть в космосе?
— Хороший вопрос! Обычно люди спят на ровной поверхности, подкладывают подушку, укрываются одеялом. А что происходит в космосе? На станции нет кровати. Простыня не работает – она улетит. Мы используем спальные мешки, но в первое время ты все равно не можешь в нем уснуть. Почему? Во-первых, ты не касаешься спиной плоской поверхности, и мозг думает, что ты не лег. Для этого мы притягиваем спальный мешок поближе к стенке. Во-вторых, голова продолжает болтаться. Некоторые коллеги берут подушки для самолета, это выручает. А обтягивающий спальный мешок создает ощущение одеяла.
— Какие сны снятся космонавтам?
— Сны снятся земные, но более яркие. Если на Земле каждый день мы получаем много разной информации, общаемся с разными людьми и испытываем разные эмоции, то в космосе полгода — одно окружение и среда. Поэтому нервная система дорисовывает картинки, когда ты спишь. Однажды мне приснилось, что я проспал возвращение на Землю. Как будто проснулся и понял, что все улетели без меня. А потом я проснулся по-настоящему. Вы наверняка догадываетесь, как хорошее настроение у меня было весь день (смеется).
Байкал – это не только самое глубокое озеро мира, но и гигантский кинопавильон под открытым небом. Здесь снимали знаменитые комедии, научно-популярные сериалы, документальное кино, французские и советские драмы. Запасайтесь попкорном — мы нашли 15 фильмов на 28 часов просмотра! Кстати, многие из них можно посмотреть онлайн бесплатно.
Мало кто знает, но у известной писательницы и психолога Татьяны Мужицкой есть собственная резиденция прямо посреди Байкала, на острове Ольхон. Это место называется «Дом Совы»: в нем можно получить чашечку кофе с добрым намерением, погадать на знаках Вселенной и лично познакомиться с писательницей. Мы сходили в гости к Татьяне и узнали, как ее родители связаны с Иркутском, что ей пришлось продать ради участка на Ольхоне и как прошла ее свадьба с островом.
Побывали на творческой встрече с известным иркутским художником и автором «Крапивных сказок» Анастасией Кардашовой. Рассказываем, откуда взялся псевдоним Крапива, почему Настя отказывается уезжать из Иркутска и можно ли считать искусством рисование на планшете.
Корреспондент «Первого Байкальского» отправился в тайгу на север Иркутской области. Он провел целые сутки в доме на колесах с вахтовиками-кочевниками Иркутской нефтяной компании, заглянул в их поваренную книгу, передвижную сауну и даже кошелек.
