Первый Байкальский
Сибирь всегда была необычайно интернациональным краем, где спокойно уживались люди разных национальностей. Конечно, для сурового региона итальянская диаспора – некое несоответствие, но итальянцы в начале XX столетия были вполне себе полноправными жителями такого далекого от их родины Байкала.
На берега далекого, абсолютно чужого, неведомого Байкала строить Кругобайкалку итальянцы поехали по приглашению Департамента путей сообщения Российской империи.
Обращение к ним было неслучайно. Издавна итальянские строители считались самыми лучшими каменотесами и мозаичниками, у которых «чувство камня» было в крови. Кому же еще доверить каменную выкладку?! Ко всему, итальянцы прекрасно показали себя на многих железнодорожных участках европейской части России, на Кавказе, при строительстве мостов через Волгу и Енисей.
Здесь следует вспомнить, что конец 80-х годов XIX столетия характеризовался невероятным обнищанием северной Италии, и ее жители в массовом порядке уезжали на заработки в другие страны.
На сооружении Кругобайкальской железной дороги трудилось множество представителей разных национальностей, и к русской, польской, украинской, албанской речи прибавилась итальянская. Зазвучали и совсем непривычные для русского трудящегося человека фамилии – Андреолетти, Флориани, Риццолатти… По разным данным, итальянская колония насчитывала до тысячи человек.
Точности и хорошего вкуса требовала каменная кладка на подпорных стенках, порталах тоннелей и галерей, что и возложили на плечи выходцев из итальянского королевства.
Все было здесь для них непривычно, и, в первую очередь, сама земля – первобытная, с жестким климатом, без какого-либо стационарного жилья. Поэтому размещаться приходилось в палатках, балаганах, бараках.
Сам труд был невероятно тяжелым: камнепады, обвалы, отсутствие минимальной техники безопасности и медицинской помощи. Но работа и поведение итальянских строителей отличались от обычаев их русских сотоварищей. Для них нехарактерны были прогулы, требования выходных и праздничных дней, и, главное, они практически не пили. В придачу, многие итальянские рабочие упорно учили русский язык, запоминая диковинные слова и фразы.
Соответственно, платили им больше. При выполнении идентичных заданий итальянцы получали по 4 рубля, а русские – 1 рубль 50 копеек. Чтобы был понятен порядок цен, уточняем, что на сибирских приисках прожиточный минимум взрослого мужчины, не отказывающего себе в чем-либо, не превышал 90 копеек. Поэтому даже для семейных 4 рубля – очень достойная сумма.
Кладка закончилась к началу августа 1904 года. Но уже в начале этого года разразилась русско-японская война, и всех иностранцев убрали с железной дороги – важного стратегического объекта.
А на память сибирякам остались мастерски выполненные своды и стены тоннелей, арки, кордоны из прекрасно шлифованного камня. И на отдельных порталах можно увидеть вытесанные даты строительства: 1902 – 1904.
После окончания строительства перед итальянцами встал вопрос об устройстве своей дальнейшей судьбы. И многие не стали торопиться с возвращением на родину, а решили обосноваться в Иркутске, даже вступали в брак с русскими женщинами. На несколько десятков лет итальянские семьи «вросли» в жизнь города, открывая магазинчики, фотоателье, кинотеатры.
Иркутск в начале ХХ века считался довольно «продвинутым» городом, в котором были широко распространены последние достижения техники, особенно фотографической. Фоторынок сравнивали с Одесским, и, собственно, из Одессы доставлялось соответствующее оборудование.
В 1905 году в Иркутск приехали фотографы Густав Энне и Ромуальд Каупе. К Энне и поступил в ученики Джованни Минизини, отец которого после участия в железнодорожных строительных работах вместе с семьей остался в Иркутске. Занятие фотографией было в то время довольно выгодным делом, и скоро из ученика Джованни превратился во владельца собственной фотографии, расположенной в историческом здании по 3-й Солдатской улице Иркутска постройки 1870-х годов (ныне улица Грязнова, 11).
Семейное ателье Минизини считалось, по меркам того времени, невероятно шикарным: зеркала в красивых рамах, обшитые шелком кресла, ковер. Оно было очень популярно среди иркутян. Великолепными были и сделанные здесь фотографии, которые сегодня позволяют увидеть множество лиц давно ушедшей эпохи.
Вскоре в СССР закончилась новая экономическая политика, резко начало сворачиваться частное предпринимательство, и семья Минизини уехала в Италию, оставив горожанам дом, где располагалось фотоателье.
Еще один заметный итальянец на Байкале – Антонио Микеле Донателло. Он не принадлежал к когорте строителей Кругобайкальской железной дороги, а начинал свою карьеру как циркач. Невероятно заинтересовавшись новым тогда делом – фотографией и кинематографом, Антонио постепенно перемещался по стране, добравшись и до Иркутска.
Жители Иркутска всегда проявляли интерес к техническим новинкам. В городе открывались новые выставки, кинотеатры, читались специальные лекции по фотоделу. Донателло задумался о строительстве собственного помещения для показа кинофильмов и воплотил эту идею в жизнь. Городская легенда гласит, что перед входом в свой первый кинотеатр он выложил на тротуаре белым мрамором собственное имя: Дон Отелло.
Он был и создателем первой частной киностудии в Иркутске, которая находилась при его квартире в доме, там же, где в 1908 году был открыт кинотеатр «Электроиллюзион».
В витринах «Иллюзиона» выставлялись снимки на злободневные темы, демонстрировались новинки кинопроката.
Донателло установил хорошие связи с зарубежными представителями киноиндустрии, благодаря чему постоянно обновлял репертуар. Но главной его заслугой, «изюминкой» Иркутского кинематографа можно назвать интерес к документальному кино на местные темы, которое сам Антонио и снимал. Краеведы предполагают, что, скорее всего, Дон-Отелло был первым в Иркутске оператором. Свои съемки он проводил тяжелой камерой на штативе-треножнике при дневном свете в солнечную погоду. С 1908 по 1919 год киностудия Донателло подготовила более 20 разнообразнейших кинолент.
К сожалению, сохранились только названия. Уезжая в начале 20-х годов из России, Донателло вывез в Харбин и свои творческие работы, затерявшиеся на чужбине.
Судьба итальянской диаспоры в Иркутске закончилась трагически. Часть из них, после ликвидации новой экономической политики в СССР, в начале 30-х годов покинула Россию. Тех, кто не последовал по этому пути, в 1937 году депортировали из Иркутска. А в 1938 году некоторых, оставшихся из-за смешанных браков в Сибири, репрессировали и расстреляли.
30 января Леониду Гайдаю исполняется 100 лет. Его судьба тесно связана с Иркутском: здесь он вырос, окончил школу, работал в театре и придумал свою знаменитую троицу. Кто подсказал ему образы Труса, Балбеса и Бывалого? Для чего режиссер использовал керосин на съемках? Проверьте себя без помощи Google!
Только представьте: если бы все буряты верили в приметы, то они не могли бы есть буузы каждый день, греть ноги у костра и выбирать детям красивые имена. Об удивительных табу «Первый Байкальский» спросил у настоящего шамана
Пока все вокруг делятся оригинальными рецептами оливье, мы решили обратиться к блюдам, которые вы точно не увидите на новогоднем столе. Это бурятские деликатесы из субпродуктов. Рассказываем, что из этого является слабостью шеф-повара Энтони Бурдена и вдохновением рэпера Хаски
