Первый Байкальский
6 ноября по инициативе защитников природы в мире отмечается День памяти животных, погибших по вине человека. Таким образом общественность старается привлечь внимание людей, не безразличных к судьбе «наших меньших братьев».
Ежегодно сотни тысяч животных гибнут из-за действий охотников и браконьеров, поставщиков сельскохозяйственной продукции, изготовителей модной кожаной и меховой одежды… Принимаются международные Конвенции по охране животных, в отдельных странах введены специальные законы, предусматривающие ответственность за жестокое обращение с животными.
Но зачастую кажется, что мы «изобретаем велосипед»! Уникальный опыт уважительного сосуществования человека и представителей животного мира буквально рядом с нами, в охотничьей культуре и традициях коренных народов Прибайкалья – эвенков (тунгусов) и бурят.
Культовое отношение к лесной живности у сибирских народов складывалось тысячелетиями. Это во многом объяснялось тем, что животные, в буквальном смысле слова, обеспечивали повседневную жизнь исконных обитателей Байкала: снабжали продуктами, шкурами для одежды, материалами для жилища, лекарствами животного происхождения… Но крупного зверя добывали только ради мяса, а пушного – ради меха. Понимания «охоты ради охоты» просто не существовало! И эвенкийский, и бурятский примеры – это интереснейшие образцы не только приспособления человека к очень непростым природным условиям своей среды обитания, но и гармоничного, и безболезненного «включения» в экосистему региона.
Наступление сезона охоты у бурят считалось временем торжественным. Они наряжались в парадные шубы и проводили обряд очищения. И в самом деле, не на охоту же ехали, а в гости к хозяину тайги Хангаю, хозяину всех зверей и птиц. Бурятская молва представляла его величественным седобородым стариком, разъезжающим на лошади. Был хозяин тайги добр и милостив, но только к тем, кто не нарушал его покой. Поэтому существовали суровые правила поведения человека в тайге: следовало соблюдать чистоту и порядок, не шуметь, особенно на таборе. Запрещалось лить воду на тропы, валить деревья возле своей стоянки, разводить беспорядок, бросать в огонь шерсть, войлок или что-то еще, что могло издавать резкий неприятный запах, петь песни и громко кричать, особенно в период гнездования птиц, так как это могло спугнуть их с мест гнездовий.
Буряты считали, что Хангай любит слушать сказки, которые способны расположить хозяина тайги к охотникам. Поэтому существовала интересная традиция ради удачи в охоте брать с собой в лес сказочников-улигершинов (онтохошинов), которые получали долю добычи наравне с охотниками.
Обряд жертвоприношений седобородому старцу проводили и до, и после охоты, а с каждым из встретившихся на пути людей удачливый охотник должен был обязательно поделиться своей добычей. И это не просто «жест доброй воли». Если человек принял охотничий дар, то он как бы разделил ответственность за пролитую кровь.
Многочисленные промысловые запреты, приметы, обряды во многом имели исключительно материальные практические корни и были связаны не только с прекрасным знанием образа жизни и повадок животных, но и своеобразной промысловой этикой, стремлением человека и в дальнейшем обеспечивать себя пищей:
– охота производилась только на взрослых самцов, убийство самки расценивалось как негативное деяние;
– детенышей, потерявших мать, нельзя было оставлять в живых, потому что они обречены на страшную голодную смерть;
– запрещалось заниматься охотой в местах, где проходил отел лосей, косуль, маралов;
– нельзя было затевать охоту, если животные находились в бедственном положении после засухи, половодья, гололедицы, бескормицы.
Буряты полагали, что стремление к получению богатой добычи не должно быть безграничным: нельзя убивать зверей понапрасну, оставлять подранков. Существовало поверье, что за всю свою жизнь бурят-охотник не должен был убить больше 99 медведей. Жадный охотник может потерять своих детей, что произойдет как бы взамен убитых сверх меры зверей
И буряты, и эвенки с глубоким почтением относились к животному миру, что, естественно, не было случайностью. Ведь, например, согласно легендам, хори-буряты произошли от небесной девушки-лебедя, а первым бурятским шаманом был орел. Многочисленные охотничьи правила удачно сочетались с требованиями природы, поэтому естественным образом превратились в своеобразный свод таежных законов.
Крайне показательно отношение к добытому зверю в промысловой традиции эвенков.
Среди охотников существовало стойкое убеждение, что звери и рыбы понимают человеческую речь. Соответственно, категорически воспрещалось говорить неодобрительно даже о самой незначительной добыче, а тем более оскорблять ее. Чтобы не спугнуть зверя раньше времени, охотники употребляли различные иносказания о своих возможных действиях.
Эвенк-охотник обязан был уважительно относиться к убитому зверю, даже свежевать его только по определенным правилам. Во всем необходимо было знать меру. Легенда гласит: «Однажды во время осенней охоты два эвенка побили столько лосей, что не смогли их ободрать и привести в надлежащий порядок. Часть зверей пришлось бросить. Хозяин тайги наказал за это охотников. Оба скоро заболели и умерли».
В честь ценной добычи устраивался праздничный ужин. Разговоры охотников во время него были посвящены исключительно эпизодам прошедшей охоты, причем о добытом звере говорили очень доброжелательно; подчеркивалось, что этот ужин варится в честь «почетного гостя», а перед началом трапезы «почетного гостя» приглашают к котлу.
Голову добытого лося или дикого оленя обязательно привозили домой для совершения специального обряда, где клали на почетное место, на специально расшитый коврик, причем четко мордой к огню. На печь или костер ставили сковороду, раскаливали и бросали и в нее, и в огонь жир. Дымом от сгоревшего жира окуривалась голова добычи, все ритуальные предметы, а охотник обращался к духу-покровителю людей и оленей с просьбой «послать еще одного такого». Только после этого приступали к разделке и варке мяса.
Снятая с куницы или соболя шкурка вывешивалась на видном месте, а чтобы добычу не оскорбил кто-нибудь из посторонних, шкурки снимали ночью.
У эвенков бытовало убеждение, что убитый зверь должен возродиться, пусть и в виде другой особи. Поэтому все его останки тщательно собирали, а затем закапывали или складывали в укромном месте.
Так же уважительно относились и к пойманной рыбе.
И именно знание образа жизни и повадок животных позволяло коренным народам избирать и соблюдать нужные сроки, объемы и объекты охоты, не истощая при этом естественные природные запасы.
Продолжаем знакомство интересными животными Байкала. На этот раз речь пойдет об умелом архитекторе — ондатре. Этот зверек может есть под водой, «рулить» хвостом и строить двухэтажные жилища.
Откуда взялось название сохатый? Сколько весят лосиные рога? Какой орган чувств развит у лосей хуже всего? Собрали удивительные факты про самого крупного представителя семейства оленевых.
Почему кабаргу прозвали мускусным оленем? Зачем ей такие длинные клыки? Правда ли, что она пьет кровь других животных? Рассказываем удивительные факты про кабаргу — самого необычного байкальского копытного зверя.
Как нерпа попала в Байкал? Зачем ей большие глаза и мощные ласты? Сколько времени она может провести под водой на задержке дыхания? Спросили у доктора биологических наук, профессора ИГУ Аркадия Николаевича Матвеева.
