Первый Байкальский
Его судьба воистину удивительна, а вклад в изучение растительного богатства Прибайкалья — неоценим. Поэтому фамилия Николая Степановича Турчанинова (1796–1863) высечена на фризе здания Иркутского краеведческого музея, среди медальонов с именами наиболее известных первооткрывателей Сибирского края…
Выпускник Харьковского университета со степенью кандидата физико-математических наук, финансовый чиновник, приехавший в Иркутск на службу из столицы, статский советник, член-корреспондент Императорской Академии наук, «ученый-путешественник между Алтаем и Восточным океаном», выдающийся русский ботаник, флорист и систематик, крупнейший исследователь флоры Восточной Сибири. И все эти, порой несопоставимые черты, – характеристика одного человека, для которого ботаника изначально была просто увлечением, хобби.
С 1814 по 1828 годы Николай Степанович работал в Санкт-Петербурге, сначала в Министерстве юстиции, а затем финансов. Уже в столице он старался совмещать карьеру чиновника с научной деятельностью в сфере своего основного увлечения – ботаники. Известны факты его сотрудничества с Ботаническим садом и Московским обществом испытателей природы.
Но более всего, по общему убеждению исследователей, раскрылась творческая натура Турчанинова в то время, когда он работал в Иркутске (с 1828 по 1837 годы). Официально часть этого периода он числился в должности финансового чиновника в ведомстве генерал-губернатора Восточной Сибири.
В Иркутск Николай Степанович приехал еще довольно молодым, в возрасте 32 лет, но уже опытным ботаником и флористом, при этом не имевшим никакого биологического образования.
Город был выбран неслучайно. Его посоветовал директор Императорского ботанического сада в Санкт-Петербурге Федор Богданович Фишер, немецкий ботаник и садовод, мечтающий создать в Иркутске ботанический сад и видевший в роли его руководителя именно Турчанинова. В архиве Российской Академии наук сохранилась соответствующая запись о Николае Степановиче: «Любитель науки, предполагавший получить место директора ботанического сада в Иркутске, который там собирались открыть». И свое желание Турчанинов сумел реализовать, пусть и опосредованно. Ведь именно он «заразил» купца Баснина воплощенной на практике идеей «ботанического сада».
Иркутск – совершенно особая страница в биографии Турчанинова. Из прожитых здесь 9 лет 5 он занимался только любимым делом – ботаникой.
Иркутск, хотя и являлся вторым по величине городом Сибири, по современным меркам был совсем небольшим – всего 16 – 18 тысяч жителей. В нем отсутствовали какие-либо научные учреждения, и исследовательской работой Николай Степанович занимался под эгидой Санкт-Петербургского ботанического сада и Академии наук, членом-корреспондентом которой он был избран в 1830 году. Одновременно его назначили здесь на должность, которая именовалась крайне затейливо, – «ученый путешественник между Алтаем и Восточным океаном» (с 1830 по 1835 годы). Из Академии он и получал жалованье, а также деньги на проведение экспедиций. Все остальное время свои научные путешествия он финансировал за собственный счет.
Свободное время Турчанинов отдавал не только ботанике, но и изучению беспозвоночных животных Сибири.
Первоначальные, довольно короткие маршруты в окрестностях Иркутска постепенно увеличивались, захватывая участки вокруг Байкала и территорию Даурии (Забайкалье и запад Приамурья). Например, дважды через перевалы в Восточном Саяне Николай Степанович попадал на территорию Монголии; переваливал через Байкальский хребет; прошел реку Баргузин вверх до самых ее истоков. Путешествуя по берегам Ангары, Турчанинов пешком преодолел более 100 км по Якутскому тракту.
Вернувшись на государственную службу, он во время летних отпусков продолжал свои исследования, в основном занимаясь растительностью южных берегов Байкала.
Экспедиции Турчанинова не всегда были легкими, но всегда необычайно полезными для ботаники Сибири.
И именно в Иркутске он написал свой знаменитый фундаментальный труд «Байкало-Даурская флора», за который получил Демидовскую премию (негосударственная премия в Российской империи для ученых, внесших выдающийся вклад в развитие наук).
«Байкало-даурская флора» выходила в свет отдельными выпусками на протяжении 16 лет (1842–1857) в Бюллетене Московского общества испытателей природы. В этой работе содержится описание почти 1,5 тысяч видов растений, из которых новыми в то время были 170. Большинство описанных растений собраны самим автором лично.
Самым замечательным, бесспорно, является Тридактилина Кирилова – монотипная «байкальская астра» (монотипный род – род, содержащий только один вид растений), долгое время считавшаяся эндемиком южного побережья Байкала.
Ученые отмечают, что «Байкало-даурская флора» не утратила своей научной ценности до сих пор и заложила основы целенаправленного изучения растительного мира Байкальской Сибири.
В честь Н.М. Турчанинова названо не менее 21 вида сибирской флоры.
Знаете ли вы, что автором сразу трех известнейших зданий Иркутска является один и тот же человек? Его зовут Иван Ефимов, именно он спроектировал нархоз, бывший иняз и здание «Востсибугля». Рассказываем о личности архитектора и о том, что он успел построить за недолгие 37 лет жизни.
Буряты обожают праздновать Новый год и делают это как минимум трижды: в ночь с 31 декабря на 1 января, в Старый Новый год и в Сагаалган, который длится целый месяц. Дата его наступления зависит от лунного календаря, в 2024 году он начнется 10 февраля. О главных традициях – в нашем материале.
В названиях рек, озер и горных вершин Прибайкалья спрятаны скрытые смыслы, которыми их наделяли местные жители. Мы собрали самые удивительные топонимы и подготовили для вас короткий тест. Сможете сопоставить места на Байкале и их дословные названия?
В начале XX века в Иркутске насчитывалось около 15 городских бань – но даже этого населению не хватало. «Первый Байкальский» решил выяснить, сколько часов иркутяне проводили в очереди за паром, где мылся Антон Чехов и какую дореволюционную баню удалось спасти.
