Первый Байкальский
Пожалуй, начать рассказ о писателях, которые в своей прозе и эпистолярном наследии обращались к Байкалу, следует с Антона Павловича Чехова. Притчей во языцех стало его определение Иркутска, где он ненадолго останавливался во время своего путешествия на Сахалин в 1890 году, – «совсем Европа».
Исследователи творческого наследия писателя считают, что описание Байкала в письмах – одна из эпистолярных вершин жанра.
Первое байкальское письмо Антона Павловича датировано 13 июня и отправлено со станции Лиственичная матери Евгении Яковлевне, сестре Марии и брату Михаилу.
«Ехали мы к Байкалу по берегу Ангары, которая берет начало из Байкала и впадает в Енисей. Зрите карту. Берега живописные. Горы и горы, на горах всплошную леса. Погода была чудная, тихая, солнечная, теплая; я ехал и чувствовал почему-то, что я необыкновенно здоров; мне было так хорошо, что и описать нельзя. Это, вероятно, после сиденья в Иркутске и оттого, что берег Ангары на Швейцарию похож. Что-то новое и оригинальное. Ехали по берегу, доехали до устья и повернули влево; тут уже берег Байкала, который в Сибири называют морем. Зеркало. Другого берега, конечно, не видно: 90 верст. Берега высокие, крутые, каменистые, лесистые; направо и налево видны мысы, которые вдаются в море, вроде Аю-Дага или феодосийского Тохтабеля. Похоже на Крым. Станция Лиственичная расположена у самой воды и поразительно похожа на Ялту; будь дома белые, совсем была бы Ялта. Только на горах нет построек, так как горы слишком отвесны и строиться на них нельзя…»
В этот же день Чехов написал письмо архитектору Ф.О. Шехтелю:
«Вы никогда не получали писем с берегов Байкала. Так вот Вам. Пишу сие, сидя на берегу Байкала и ожидая, когда пароход смилостивится и повезет мою особу дальше. Приехал я сюда во вторник, а пароход пойдет в пятницу, идет дождь, на озере туман, есть ничего не дают; тараканов и клопов сколько угодно, до свиданья, дядя!»
И далее (из письма от 20 июня к родным):
«Прогулка по Байкалу вышла чудная, во веки веков не забуду. Только вот что было нехорошо: ехали мы в III классе, а вся палуба была занята обозными лошадями, которые неистовствовали, как бешеные. Эти лошади придавали поездке моей особый колорит: казалось, что я еду на разбойничьем пароходе. В Клюеве сторож взялся довезти наш багаж до станции; он ехал, а мы шли позади телеги пешком по живописнейшему берегу. Скотина Левитан, что не поехал со мной. Дорога лесная: направо лес, идущий на гору, налево лес, спускающийся вниз к Байкалу. Какие овраги, какие скалы! Тон у Байкала нежный, теплый. Было, кстати сказать, очень тепло…»
В тот же день Чехов отправил еще два письма. Своему другу писателю-юмористу И.А. Лейкину Антон Павлович писал: «Из Иркутска я послал Вам письмо. Получили ли? С того времени прошло больше недели, в продолжение которой я переплыл Байкал и проехал Забайкалье. Байкал удивителен, и недаром сибиряки величают его не озером, а морем. Вода прозрачна необыкновенно, так что видно сквозь нее, как сквозь воздух; цвет у нее нежно-бирюзовый, приятный для глаза. Берега гористые, покрытые лесами; кругом дичь непроглядная, беспросветная. Изобилие медведей, соболей, диких коз и всякой дикой всячины, которая занимается тем, что живет в тайге и закусывает друг другом. Прожил я на берегу Байкала двое суток. Когда плыл, было тихо и жарко. Забайкалье великолепно. Это смесь Швейцарии, Дона и Финляндии».
А поэту А.Н. Плещееву русский драматург отправил следующие строки: «Нахожусь под впечатлением Забайкалья, которое я проехал: превосходный край. Вообще говоря, от Байкала начинается сибирская поэзия, до Байкала же была проза».
Один из главных байкальских писателей, который не просто посвятил озеру много пронзительных слов, но и значительную часть своей жизни провел на его берегах – это Валентин Распутин.
В своем очерке «Байкал, Байкал…» Валентин Григорьевич пишет:
«Байкал, казалось бы, должен подавлять человека своим величием и размерами – в нем все крупно, все широко, привольно и загадочно – он же, напротив, возвышает его. Редкое чувство приподнятости и одухотворенности испытываешь на Байкале, словно в виду вечности и совершенства и тебя коснулась тайная печать этих волшебных понятий, и тебя обдало близким дыханием всесильного присутствия, и в тебя вошла доля магического секрета всего сущего. Ты уже тем, кажется, отмечен и выделен, что стоишь на этом берегу, дышишь этим воздухом и пьешь эту воду. Нигде больше не будет у тебя ощущения столь полной и столь желанной слитности с природой и проникновения в нее: тебя одурманит этим воздухом, закружит и унесет над этой водой так скоро, что ты не успеешь и опомниться; ты побываешь в таких заповедных угодьях, которые и не снились нам; и вернешься ты с удесятеренной надеждой: там, впереди, обетованная жизнь…»
А вот описание озера из рассказа «Новая профессия», которое являет собой образец превосходной классической русской прозы:
«А Байкал в остывающем, меркнущем свете все больше погружался не во мрак, а в сияние. Алёша шел, и огромное водное полотно справа, стоящее от переполненности горкой, “перелистывало” цвета: только что было оранжевым и бликующим, играющим с зарей, затем фиолетовым, кладущим длинные мутные тени, затем изумрудным, с самоцветными вспышками, и становилось все глубже, все ярче…»
В описании Байкала Валентин Распутин не был голословен, ведь он жил в так называемом «байкальском Переделкино» – в писательской деревне в порту Байкал, напротив истока Ангары.
Поэт Владимир Скиф написал книгу о писателях, поэтах, художниках, которые в середине 60-х начали селиться на берегу озера. Свою книгу он назвал «Байкальское Переделкино», хотя в реальности это поселение называют просто и безыскусно – писательская деревня. Одним из первых там, где начинается знаменитая Кругобайкальская железная дорога, поселился сибирский писатель Глеб Пакулов. Вскоре к нему присоединились писатели Владимир Жемчужников и Нелли Матханова, а следом и Валентин Распутин купил дом в порту Байкал по адресу улица Вокзальная, 1. Это случилось в начале 1970-х – именно в это время писатель создал повести, которые принесли ему всемирную славу: «Живи и помни» и «Прощание с Матерой», их он и писал, закрывшись от мира в своем байкальском доме. Впоследствии этот дом Валентин Григорьевич подарил Владимиру Скифу – они были родственниками (их жены были родными сестрами).
Жил на Байкале и Сергей Иоффе, который здесь написал свои лучшие книги. И не только сборники стихов, но и ряд книг, основу которых составили эссе о русских поэтах.
Известный отечественный драматург Александр Вампилов не просто жил в писательской деревне у своего друга Глеба Пакулова. Именно здесь он по воле судьбы и Байкала, который перевернул лодку, окончил свои земные дни.
Частыми гостями в писательской деревне были Виктор Петрович Астафьев с супругой, Евгений Иванович Носов, Николай Воронов, Геннадий Машкин, Станислав Китайский, Валерий Хайрюзов, Борис Лапин и многие другие.
Виктор Астафьев говорил, что его тянет на Байкал, как в родную деревню Овсянку, что несколько дней, проведенных на Байкале, позволяют ему отдохнуть от будней, зарядиться силами.
Отмечает Скиф и выдающегося русского писателя и поэта Леонида Ивановича Бородина, который оставил уникальные автобиографичные воспоминания ребенка о Байкале в книге «Год чуда и печали». На Байкале прошло его детство. И даже когда Леонид Бородин стал главным редактором журнала «Москва», он никогда не забывал Байкал, справедливо полагая, что он дал силы пережить тяготы судьбы, выпавшие на его долю, – аресты, обвинения в антисоветской пропаганде и, как следствие, одиннадцать лет лагерей…
На другом конце Кругобайкальской железной дороги, в поселке Култук жили и работали еще два известных сибирских писателя – Анатолий Байбородин и Михаил Просекин.
В мае 2006 года на Байкале побывал всемирно известный автор «Алхимика» – Пауло Коэльо.
Во время пресс-конференции он сказал, что одним из самых незабываемых впечатлений от двухнедельной поездки по Транссибу стало для него купание в ледяном Байкале, где он смог ощутить силу русского духа:
«На Байкале меня сразу же охватило желание ступить в воду. Не знаю, какая была ее температура, но, наверное, градуса четыре. Когда окунулся, то почувствовал, будто погрузился в сердце России. Было невероятное ощущение ее крепости и силы».
В 2010 году в рамках года Франции в России на Байкале побывала делегация французских писателей. Писательница Сильви Жермен сказала:
«Я не помню, кто сказал, что писатели дружат с природой. Но Байкал – это не просто чувство дружбы, а чувство, которое можно испытывать к живому существу, человеку. Это чувство вызывается его величием и грандиозностью».
Величие и грандиозность… Пожалуй, именно это определение как нельзя лучше описывает Байкал. В этом его сила и его вдохновение, которым он щедро делится с творческими людьми и со всеми, кто готов эту энергию творчества воспринять.
Знаете ли вы, что автором сразу трех известнейших зданий Иркутска является один и тот же человек? Его зовут Иван Ефимов, именно он спроектировал нархоз, бывший иняз и здание «Востсибугля». Рассказываем о личности архитектора и о том, что он успел построить за недолгие 37 лет жизни.
Буряты обожают праздновать Новый год и делают это как минимум трижды: в ночь с 31 декабря на 1 января, в Старый Новый год и в Сагаалган, который длится целый месяц. Дата его наступления зависит от лунного календаря, в 2024 году он начнется 10 февраля. О главных традициях – в нашем материале.
В названиях рек, озер и горных вершин Прибайкалья спрятаны скрытые смыслы, которыми их наделяли местные жители. Мы собрали самые удивительные топонимы и подготовили для вас короткий тест. Сможете сопоставить места на Байкале и их дословные названия?
В начале XX века в Иркутске насчитывалось около 15 городских бань – но даже этого населению не хватало. «Первый Байкальский» решил выяснить, сколько часов иркутяне проводили в очереди за паром, где мылся Антон Чехов и какую дореволюционную баню удалось спасти.
